Эксперимент
Фэндом:
Сумерки
Автор:
Nirellie
Жанр: Ангст,
POV
Пейринг:
Джейн/Аро
Рейтинг:
PG-13
Саммари: Однажды Аро попросил Джейн
провести маленький
эксперимент.
~~~
Душераздирающий крик пленника пронзил пустоту огромного
зала, за мгновение разлетевшись по самым отдалённых уголкам замка.
Ничтожное существо, в котором теперь уже сложно было узнать вампира,
корчилось на полу от невыносимой боли, хаотично размахивая руками и
ногами, а на лице с бешеной скоростью сменяли друг друга гримасы, одна
уродливей другой. Так проходят последние минуты жизни преступников – в
муках и желании скорейшей смерти. Хотя, я правда не знаю, могут ли они
в этот момент вообще о чём-то думать, и помнят ли, что совсем скоро их
мучениям придёт конец.
И всё-таки, скольких бы вампиров мне
не приходилось пытать за пару сотен лет, я не перестаю поражаться,
насколько разнообразными и нелепыми бывают их гримасы, когда они
оказываются под действием моего дара. В них есть даже что-то забавное.
Мне иногда даже жаль, что в такие моменты они не видят себя со стороны,
– это могло бы стать ещё одним видом пытки. Хотя, что может быть
страшнее того, что делаю с ними
я?
Я смотрю на пленника ещё пару мгновений, и, невзирая на его
вопли и нервные метания, мне кажется, что боль недостаточно сильна.
Тогда я пристальнее сосредотачиваюсь на его уже почти проламывающем пол
теле, как слышу сквозь громкий крик твой тихий, ласкающий слух голос:
– Довольно, милая. Думаю, пора
заканчивать.
Я мгновенно отвожу взгляд от преступника, и зал
снова наполняется тишиной, будто ничего не происходило. Теперь это
жалкое существо смиренно лежит на полу, боясь пошевелиться и нечаянно
разрушить наступившую идиллию, словно за эти несколько мгновений оно
научилось по-настоящему ценить каждую секунду без
боли.
– Да, господин, – медленно поднимаю я глаза и покорно
смотрю на тебя, ожидая дальнейших указаний, вместе с тем любуясь твоей
величественной и поистине благородной
красотой.
Ты гордо сидишь на главном троне, положив ногу на
ногу, облачённый в парадный чёрный плащ, который делает твою фигуру ещё
более статной, подчёркивая важность события. Он окутывает тебя всего,
лишь только кончики лакированных туфель видны из-под полов. Твои
идеально-гладкие чёрные волосы ниспадают на плечи, почти сливаясь с
плащом, а руки властно обнимают подлокотники трона. Я слежу за каждым
твоим движением, каждым жестом, но ты даже не смотришь в мою сторону,
изучающе глядя на только что оклемавшегося вампира, после всего
произошедшего уже не боящегося смерти. Лишь один плавный взмах руки
повелителя и для него всё заканчивается. Он издаёт последний в своей
жизни крик, и ты как обычно мягко улыбаешься, устремив в его сторону
спокойный, немного грустный
взгляд.
Я никогда не видела тебя раздражённым или обиженным, чьей
бы руки ты ни коснулся. В любой ситуации ты всегда держишься достойно,
уверенно принимаешь решения и никогда не сомневаешься в своей правоте.
Ты рождён для того, чтобы быть первым во всём, за что бы ни взялся, и
любое, даже самое убогое место обретает особую атмосферу, если там
появляешься ты. Твоё величие и превосходство проявляются во всем: в
поступках, в рассуждениях, в манерах, в голосе. Каждое твоё движение
совершенно, а взгляд несёт в себе особую энергию, завораживает и
невольно заставляет почувствовать, будто все мы не достойны того, чтобы
смотреть на тебя. Ты был таким всегда, сколько я тебя помню. Даже кровь
жертвы ты умудряешься пить так важно и грациозно, словно вся прелесть
этого процесса не во вкусе крови, а в тебе самом. Наверное, тебе
открыта какая-то тайна, недоступная остальным вампирам – что-то, что
делает тебя таким близким и, вместе с тем, недосягаемо-прекрасным.
Церемония казни подходит к концу, и слуги уже собирают
останки разорванного на части вампира. Как правило, старейшины первыми
покидают зал, после чего все остальные могут быть свободны и разойдутся
по своим делам. И вот ты уже встаёшь с трона и наспех снимаешь плащ,
из-под которого открывается твоя складная аристократическая фигура.
Отдав плащ моему брату, ты отпускаешь его, а я как обычно жду
возможности проводить тебя до покоев. Но, вопреки моим ожиданиям, в
этот раз я замечаю, что свита уже покидает зал, а ты всё ещё стоишь
рядом со мной, провожая остальных задумчивым взглядом. В эту секунду
всё словно переворачивается у меня внутри, и я замираю в ожидании
чего-то приятно-неизвестного, как, впрочем, и всегда, когда мы остаёмся
одни. Порой ты бываешь настолько непредсказуем в своих словах и
поступках, что способен удивлять даже самых давних знакомых. Как только
дверь за последним вампиром закрывается, ты отходишь в центр зала и
обращаешься ко мне:
– Милая Джейн, я наблюдаю за твоим
даром вот уже два столетия, и каждый раз не перестаю удивляться,
насколько действенна его сила.
– То же самое я могу сказать о
твоём, – фамильярно отвечаю я тебе, убедившись, что свита уже покинула
ближайшие коридоры.
Услышав ответный комплимент, ты лишь
молча отворачиваешься и медленно подходишь к окну, словно выжидая
паузу. За много лет, проведённых с тобой рядом, я почти научилась
интуитивно чувствовать твоё волнение, и сейчас мне начинает казаться,
будто что-то тебя тревожит.
– Аро? – я пытаюсь продолжить
разговор, но ты по-прежнему смотришь в окно, уже не обращая на меня
внимания и раздумывая о чём-то
своём.
Спустя несколько мгновений ты, наконец, поворачиваешься, и
я ловлю на себе твой напряжённый, но, вместе с тем, уверенный
взгляд.
– Я хочу испытать его на себе! – решительно выкрикиваешь
ты, и эхо твёрдого, но бархатного голоса разлетается по
залу.
После этих слов я ещё несколько секунд стою в оцепенении,
не веря своим ушам. Впервые в жизни мне кажется, что слух или разум
играют со мной злую шутку, и я не знаю, как себя вести и что сказать.
Увидев моё замешательство, которое, судя по всему, тебя нисколько не
удивило, ты подходишь ближе и начинаешь
объяснять:
– Видишь ли, дорогая, я уже давно об этом подумываю.
Мне хочется пропустить через себя эту боль, пережить что-то, чего я
раньше никогда не испытывал. Мой дар предоставляет лишь информацию, но
не сами ощущения, и с каждым разом мне становится всё интереснее, какое
же оно, это чувство, которое доставляет такие страдания?
– Какая разница, какое оно? – я смотрю на тебя в
недоумении, не желая больше слушать ничего подобного. – Зачем тебе
вообще страдания?
– Джейн, ты не понимаешь, – всё так же уверенно
продолжаешь ты, – я хочу пройти через неведомое прежде состояние. Не
для того ли мы живём, чтобы узнавать новое? И порой вовсе не
обязательно, чтобы это новое было приятным. В процессе познания уже
заложена своя прелесть.
– Это не лучший способ развеять
скуку, если ты о ней…
– Не перебивай меня, – строго
пресекаешь ты мои жалкие попытки тебя переубедить, и я начинаю ощущать
себя неловко под твоим осуждающим взглядом.
– Прошу прощения, мой повелитель, – я виновато опускаю
глаза, внезапно поняв, что моё упрямство уже вышло за рамки надлежащего
поведения.
Никогда прежде мне не приходило в голову, что ты
можешь попросить меня о подобном. Но с самого начала службы в клане я
поклялась себе, что выполню любое твоё поручение, каким бы оно ни было.
И что теперь? Я стою перед тобой, и мне впервые хочется развернуться и
уйти, плотно закрыв руками уши, чтобы не слышать твоих философских
речей о жажде познания. Я пытаюсь найти слова, чтобы отговорить тебя,
но, будучи не в силах сдерживать эмоции, я лишь молча протягиваю тебе
руку. Весьма неохотно, словно только ради приличия, ты берёшь меня за
руку и тут же отпускаешь. И как я могла подумать, что ты найдёшь в моих
мыслях что-то новое? Тебе уже давно не нужно дотрагиваться до меня,
чтобы узнать, что я думаю, и не согласиться с
этим.
Джейн, – твёрдо произносишь ты, и одна лишь интонация
обнажает всю твою решительность, – это
приказ!
Последнее слово, которое я так искренне надеялась не
услышать, лишило меня выбора. Что ж, несравненный Аро Вольтури, кто я
такая, чтобы ограничивать твою свободу? Ты волен делать выбор, и не в
моей власти тебе что-либо запрещать. Я неохотно киваю, давая понять,
что твоя взяла. Тогда ты снова отходишь в центр зала, желая, как мне
кажется, ещё более остро ощутить себя на месте пленника, и тогда я
произношу фразу, которую перед пыткой не говорила ещё
никому:
– Скажи, когда будешь готов.
Странно. К моему великому удивлению, ты молчишь. Неужели
собираешься духом, бесстрашный Аро? Ни одна мышца твоего лица не выдаёт
волнения. Ты сосредоточенно, но всё так же гордо смотришь на меня, и я
опять начинаю невольно тобой любоваться. Ах, как же ты не похож на тех,
кого мне приходилось пытать раньше! Никто из них даже близко не мог
сравниться с тобой по статности и величии, которыми был пропитан один
только твой взгляд. И как же непривычно видеть тебя на том самом месте,
словно каменное изваяние застывшего в ожидании
пытки.
– Я готов, – мягко произносишь ты с каким-то мазохистским
наслаждением, я и вижу, как твои глаза загораются лёгким
безумием.
В последний раз я взволнованно пробегаю взглядом по
твоим чёрным как смоль волосам, потом по идеально-белому шёлковому
вороту, и, наконец, взглянув в те самые безумные глаза,
сосредотачиваюсь…
За кратчайшее мгновение, уловить которое может
только глаз вампира, ты зажмуриваешься так, что я, к своему удивлению,
уже не могу разглядеть в перекошенном, уродливом лице, знакомые мне,
благородные черты. Запрокинув голову назад, ты, что есть силы, издаешь
звонкий дикий вопль, куда больше похожий на визг скотины на бойне,
нежели на голос вампира, и, резко взмахнув дрожащими руками, которые
всего пару минут назад властно касались трона, падаешь на пол, небрежно
ударившись головой. И вот в тебе уже не осталось и сотой доли того
неземного величия, что было прежде. Я смотрю в изумлении на твоё
жалкое, бьющееся в судорогах тельце, и не узнаю Великого Аро. Теперь ты
как две капли воды стал похож на то ничтожество, что корчилось здесь до
тебя, – такой же беспомощный, такой же жалкий, такой же безобразный.
Странно было наблюдать, как те самые властные руки, что всего минуту
назад так мягко касались моих, теперь судорожно царапали пол и нервно
бегали по туловищу, разрывая в клочья шёлковую королевскую одежду.
Некогда гладкие, идеально уложенные волосы растрепались, став похожими
на рваную тряпку и полностью замотав лицо. В каком-то странном
оцепенении я наблюдала, как бешено ударялись о каменный пол
лакированные туфли, с каждым ударом всё больше превращаясь в
потрёпанные куски кожи, как разрывалась на ногах ткань штанов, обнажая
алебастровые колени, и как пронзительно и громко ты кричал. Больше ни
одно движение не выдавало тебя прежнего, того грациозного,
неподражаемого Аро, к которому я привыкла. Теперь ты так же корчился на
полу, как и все вампиры до тебя, находясь полностью в моей власти, и
больше некому было скомандовать «Милая, хватит!». Боль уровняла вас
всех.
И всё-таки, было в этом процессе что-то сладкое, в чём я с
трудом могла себе признаться. «А что будет, если я не остановлюсь?» –
эта мысль за мгновение промелькнула в моей голове и тут же
растворилась, как очередная глупая фантазия. Безусловно, я не могла
причинить тебе и капли вреда против твоей воли, тем более что ты так
безгранично мне доверял.
Наконец, я мысленно отпускаю твоё
измученное тело, решив, что для первого и последнего раза достаточно.
Ты мгновенно замолкаешь, оставаясь неподвижно лежать на полу ко мне
спиной, раскинув руки в разные стороны и уткнувшись лицом в пол.
Собравшись, наконец, духом, я медленно подхожу ближе, и, стараясь не
делать резких движений, заглядываю тебе через плечо. Густая копна
чёрных волос полностью закрывает твоё лицо, но даже из-под них я вижу,
как нервно вздрагивают твои
губы.
– Аро, ты плачешь? – робко шепчу я тебе на ухо, но ты не
реагируешь.
Тогда я тихонько сажусь на пол рядом с тобой и
начинаю медленно поглаживать по голове, едва касаясь спутанных волос.
Ах, какие же они всё-таки мягкие и приятные на ощупь, эти нежные чёрные
волосы! Я осторожно убираю пряди, и вижу, как из-под них открывается
напряжённое, переполненное ужасом лицо. Ты по-прежнему жмуришься, боясь
открыть глаза и пошевелиться, хотя твоя боль продолжалась всего две с
половиной секунды. Странно, другие вампиры держались куда
лучше.
И только спустя несколько минут ты, наконец, берёшь себя в
руки и молча садишься на полу. Не найдя подходящих слов, я стараюсь как
можно теплее тебе улыбаться, но ловлю на себе твой отрешённый и почти
невменяемый взгляд, устремлённый куда-то сквозь
меня.
– Хочешь, я позову Хайди? Она приведёт самых вкусных
людей.
– Нет, – отвечаешь ты дрожащим голосом, и я радостно встаю
с пола, убедившись, что ты наконец-то пришёл в
себя.
– Надеюсь, теперь я могу быть свободна, мой господин? –
бодро спрашиваю я.
– Да, – ты едва слышно хрипишь и всё ещё сидя
смотришь в пол.
С чувством выполненного долга я разворачиваюсь и
направляюсь к двери, предоставив тебе возможность побыть одному и
вдоволь насладиться воспоминаниями о новом, никогда прежде неведомом
ощущении, которое ты так страстно желал испытать. Лишь у самой двери я
останавливаюсь и обращаюсь к
тебе:
– Отдохни хорошенько, завтра тебе предстоит ещё одно
испытание.
Услышав мои слова, ты мгновенно вскакиваешь с пола и
бросаешь на меня испуганный возмущённый
взгляд.
– О чём ты говоришь? Какое
завтра?
– Завтра, когда ты полностью успокоишься, я дам тебе руку,
и ты увидишь себя со стороны, – радостно отвечаю я, и закрываю за собой
двери зала.
Просмотров: 1987
|
